Artists

		Произведения: Нажмите здесь
		Захаров Вадим

Биографические данные: 1959 родился в Душанбе (Таджикистан)
1977-1983 – член группы «СЗ» (Скерсис-Захаров)
1982 окончил Московский Государственный полиграфический институт
С 1992 издатель альманахов "Пастор" и "Пастор Зонд Edition"
1995 – грант Фонда А. Круппа фон Болена и Хальбаха.
1995 – стипендия Петера Мертеса.
1995 – приз Рента, Нурнбергский Кунстхалле.
2006 - победитель всероссийского конкурса в области современного искусства «Инновация» в номинации «Произведение визуального искусства»
Живет и работает в Москве и Кельне (Германия)
Сайт Вадима Захарова: http://vadimzakharov.com
В каких собраниях работы: ГТГ, Москва
ГРМ, Санкт-Петербург
ГЦСИ, Москва
ММСИ, Москва
Людвиг Форум современного искусства (Аахен, Германия)
Кабинет рисунка и гравюры (Берлин, Германия)
Государственная библиотека (Берлин, Германия)
Библиотека искусства (Берлин, Германия)
Музей изобразительных искусств (Будапешт, Венгрия)
Музей П. Людвига (Будапешт, Венгрия)
Музей Дюк университета Северная Каролина (Дэрхем, США)
Музей Джейн Вурхис Зиммерли, коллекция Нортона и Нэнси Додж, Ратгерс университет (Нью-Брансвик, Нью-Джерси, США)
Музей Соломона Гуггенхайма (Нью-Йорк, США)
Музей современного искусства (Франкфурт-на-Майне, Германия)
Колодзей Арт Фаундейшн (Хайланд парк, Нью-Джерси, США)
Музей актуального искусства Art4.ru
Участие в выставках, аукционах: ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ВЫСТАВКИ

1983 S/Z (Скерсис/Захаров). Галерея «АПТАРТ» (Квартира Н. Алексеева), Москва
1984 Вадим Захаров. Галерея «АПТАРТ» (Квартира Н. Алексеева), Москва
1988 Fragments of the Moscow Underground (совместно с Юрием Альбертом). Taidehalli, Хельсинки
1989 Vadim Zakharov. Kunstverein, Фрайбург, Германия
Vadim Zakharov. Galerie Peter Pakesch, Вена
Vadim Zakharov. Galerie Sophia Ungers, Кельн
1990 Bruder Karamazoff (совместно с Виктором Скерсисом). Sophia Ungers Gallery, Кельн
Sechs Monate bis zur Herausseifung des Marquis durch Aida. Galerie Peter Pakesch, Вена
1991 Das Weissanstreichen von Peter und dem Wolf auf dem Territorium der Garnitur von Madame Schleuse. Walcheturm Gallery, Цюрих, Швейцария
1992 Издатель Александр Пушкин. L-галерея, Москва
Provincial Bubbles of Cologne Pastor. Deweer Art Gallery, Отегем, Бельгия
Pastor`s Schleuse. Galerie Sophia Ungers, Кельн
1994 Typographische Erhebung. Galerie Sophia Ungers, Кельн
Ilja Kabakov, Ivan Tchouikov, Vadim Zakharov. Deweer Art Gallery, Отегем, Бельгия
1996 Stories of the Black Widow. Kunsthøgskolen, Осло
Funny and Sad Adventures of Foolish Pastor. Atopic Site, Токио
1997 Japanisches Heft N˚ 3. Begegnung mit einem Rocker auf dem Christusgrab im dorf Schingo (Provinz Aomori). Galerie Carla Stützer, Кельн
Тупик нашего времени (совместно с Сергеем Ануфриевым). Институт проблем современного искусства; галерея Obscuri Viri; TV-галерея, Москва
1998 Der letzter Punkt des Verlegers Pastor Zond. Verlegerstatigkeit 1992-98. Galerie Hohenthal und Bergen, Берлин
1999 Psychedelics of Choice. Funen Academy of Fine Arts, Оденсe, Дания
2001 Культы, Пророки, Образы. TV-галерея, Москва
2002 Die Ekstase eines Zuschauers gebiert den Autor. Kunstlerhaus Schloß Wiepersdorf, Германия
2003 Projekt und Errichtung Theodor W. Adorno Denkmals anlässlich seines 100. Gebutstages, Theodor W. Adorno Platz, Фарнкфурт-на-Майне, Германия
Ничего Нового. Государственный Центр современного искусства, Москва
2004 Охота на мышь (совместно с Андреем Монастырским). Stella Art Gallery, Москва
Группа S/Z (совместно с Виктором Скерсисом). E.K.АртБюро, Москва
2005 Московский Концептуализм (совместно с Екатериной Деготь). Галерея W.A.M., Москва
2006 Вадим Захаров. 25 лет на одной странице. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Уроки в будуаре. Stella Art Gallery, Москва
Монумент Утопии (оммаж к выставке П. Филонова «Очевидец Незримого»). Государственный Русский музей, Санкт-Петербург; Музей личных коллекций, Москва
2007 Карамель в Ботаническом саду. Поздний комментарий к статье Бориса Гройса «Московский романтический концептуализм». Фонд «Современный город», Москва

ГРУППОВЫЕ ВЫСТАВКИ

1978 - 1982 Выставки АПТАРТ. Галерея «АПТАРТ» (Квартира Н. Алексеева), Москва
1983 Come Yesterday and You`ll Be First. City Without Walls Gallery, Нью-Арк; Contemporary Russian Art Center of America, Джерси-Сити, США
АПТАРТ за забоpом. Станция Таpасовка, Московская область
1984 APTART in Tribeca. Contemporary Russian Art Center of America, Нью-Йорк, США
1986 Искусство против коммерции. Битцевский парк, Москва
1987 Творческая атмосфера и художественный процесс. Первая выставка Клуба Авангардистов. Выставочный зал Пролетарского района на Восточной ул., Москва
Выставка в Аду, или Выставка для жителей верхнего и нижнего мира. Выставка Клуба Авангардистов. Пустырь в Орехово-Борисово, Москва
1988 Ich lebe - Ich sehe. Kunstmuseum, Берн, Швейцария
Sowjetkunst heute. Museum Ludwig, Кельн, ФРГ
Art contemporain sovetique. ARCO, Madrid, Испания
1989 100 Years of Russian Art, 1889-1989: From Private Collections in the USSR. Barbican Art Gallery, Лондон; Museum of Modern Art, Оксфорд; Southampton City Art Gallery, Саутгемптон, Великобритания
1989 - 1990 10 + 10. Modern Art Museum, Форт Уэрт; Museum of Modern art, Сан-Франциско; Albright Knox Gallery, Буффало; Museum of Modern Art, Вашингтон, США; Центральный Дом художника, Москва
1990 Artisti russi contemporanei. Museo d`árte contemporanea Luigi Pecci, Прато, Италия
In de USSR en Erbuiten. Stedelijk Museum, Амстердам, Нидерланды
1991 BiNationale (Israelische - Sowjetische Kunst um 1900). Kunsthalle Düsseldorf, Дюссельдорф, Германия; The Israel Museum, Иерусалим, Израиль; Центральный дом художника, Москва
1993 Trade Routes. New Museum of Contemporary Art, Нью-Йорк, США
Die Sprache der Kunst. Kunsthalle Wien, Вена; Kunstverein, Франфуркт, Германия
1994 Fluchtpunkt Moskau. Ludwig Forum, Аахен, Германия
1995 Kunst im verborgenen. Nonkonformisten Russland 1957-1995. Wilhelm-Hack-Museum, Людвигсхафен на Рейне; documenta-Halle, Кассель; Staatliches Lindenau-Museum, Альтенбург, Германия; Центральный выставочный зал «Манеж», Москва
1996 Ostsee Biennale-96. Bekannt(-)Machung. Kunsthalle, Росток, Германия
1998 - 2001 Praprintium. Staatsbibliothek, Берлин; Neues Museum Weserburg, Бремен; Museum fuer literatur am Oberrhein, Карлсруэ, Германия; Oesterreichischen Nationalbibliothek, Вена; Minoritenkloster, Грац, Австрия
1999 - 2000 Полюс Холода. Инспекция «Медицинская Герменевтика» и русское искусство 90х годов / Le Pole du froid. Inspection Hermeneutique Medicale et I`art russe des annes 90. Музейно-выставочный центр, Красноярск; Кемеровский областной музей изобразительных искусств, Красноярск; Новосибирская картинная галерея, Навосибирск; Ecole national superieur des beaux-arts, Париж; Центральный Дом Художника, Москва
Родина или смерть (выставка Клуба авангардистов). Зверевский центр современного искусства, Москва; Музей нонконформистского искусства (Пушкинская, 10), Санкт-Петербург
2000 L‘Autre Moitie de l‘Europe. Galerie Nationale du Jeu de Paume, Париж
2000 - 2002 ARTEAST 2000+. Moderna galerija Ljubljana, Любляна; Orangerie Congress, Инсбрук, Австрия; ZKM, Карлсруэ, Германия; Umetnička galerija Skopje, Скопье
2001 Milano - Europе 2000. Palazzo Triennale, Милан, Италия
La 49 Biennale di Venezia. Венеция, Италия
2002 Chilufim. Israel Museum, Herzlya Museum of Art, Иерусалим, Израиль
2003 Berlin-Moskau/Moskau-Berlin 1950-2000. Martin-Gropius-Bau, Берлин
Moskauer Konzeptualismus: Sammlung Oroschakoff und Sammlung, Verlag, Archiv - Vadim Zakharov. Kupferstichkabinett, Берлин
2004 Берлин-Москва/Москва-Берлин 1950 - 2000. Государственный исторический музей, Москва
Any Place Any. Macedonian Museum of Contemporary Art, Салоники, Греция
Мой Кабаков. Stella Art Gallery, Москва
2005 Сообщники. Государственная Третьяковская галерея, Москва
International biennale of contemporary art 2005. Прага
Russia! Solomon R. Guggenheim Museum, Нью-Йорк, США
Essence of Life/Art. Ludwig Museum, Будапешт; Государственная Третьяковская галерея, Москва; Государственный Русский музей. Санкт-Петербург
2006 ¡Rusia! Museo Guggenheim de Arte Moderno y Contemporáneo, Бильбао, Испания
Artists Against The State: Perestroika Revisited. Ronald Feldman Gallery, Нью-Йорк, США
Да будет видео! Русский видео-арт 1996-2006. Центральный Дом художника, Москва
2007 История российского видеоарта - том 1. Московский музей современного искусства, Москва
Верю! Центр современного искусства «Винзавод», Москва
1st Thessaloniki Biennale of Contemporary Art. Салоники, Греция
Соц Арт. Государственная Третьяковская галерея, Москва; La Maison Rouge, Париж
Слово и изображение. Государственный Центр современного искусства, Москва
То, что мы слышим, то, что смотрит на нас. Визуальная акустика. Государственный Центр современного искусства, Москва
Будущее зависит от тебя. Московский музей современного искусства, Москва
2008 Die totale Aufklärung - Moskauer Konzeptkunst. Schirn Kunsthalle, Франкфурт, Германия
Посредине мирозданья. Государственный Центр современного искусства, Москва
2009 История Российского видеоарта. Том 2. Московский музей современного искусства, Москва
Автор о себе: Для меня концептуализм – это сообщество художников, определяющих свою границу всегда на границе территории культуры и не только. Этот процесс постоянный. Сложность понимания и заключается как раз в растянутости во времени этой методики: меняются лидеры, направления внутри, разъезжаются художники, потом опять собираются. Но задача, в принципе, остаётся та же самая – удерживать пограничное состояние. Это очень сложно. К этому надо добавить психологические, физические проблемы самих художников, возникающие по ходу движения. Вокруг меняется очень много, и люди хотят видеть понятный результат этой деятельности. А мы всё время пытаемся уходить от определения и быть на позиции непонимания. Но это не конечная цель. Просто области, о которых идёт речь, сначала всегда необъяснимы и для самих участников этого процесса. Поэтому сложно соотносить один термин «концептуализм», появившийся на Западе, с каждым новым периодом «московского концептуализма».

Классический западный концептуализм – понятие достаточно ясное. Было такое направление, было несколько художников, они ставили определённые задачи описания и определённые философские проблемы. Это был момент вербального-зримого описания многих процессов культуры того времени. Когда начинаешь сопоставлять западный концептуализм и московский, тут же возникает вопрос: «А концептуализм классический вообще возможен сегодня?» Думаю, что никто из западных основателей концептуализма не рассчитывал на столь длинную дистанцию забега. Дистанция московского концептуализма – это марафон в никуда. Очень часто пункт назначения меняется на ходу. Отсюда и многие проблемы определения. Культура не может нас поймать окончательно, и это её раздражает. Помимо концептуального мышления в культуре ещё необходима чудовищная энергия заблуждения во всём, чтобы продолжать двигаться дальше.

У Тынянова есть замечательная модель искусства как дерева. Всё современное, сегодняшнее постепенно стягивается к центру, образуя кольца культуры. Эти кольца видны отчётливо на срезе любого дерева. Так вот концептуальные художники – в моём понимании – должны всегда находиться на границе корки дерева и получать по полной программе. Я имею в виду действия и проявления неокультуренного бытия. Надо пытаться быть на уровне коры и, соответственно, попадать под удары и «неинтерес» внутренней, уже сформированной системы – институций, критиков, коллекционеров... Они говорят: ну, дескать, сколько можно уже, пора бы остепениться, войти в иерархию колец. На деле должно происходить фундаментальное изменение структуры дерева культуры. Кольца должны изменить свою конфигурацию в месте концептуального усилия. В этих местах кольцо должно вытягиваться обратно к коре, слипаясь с последующими кольцами, образовывать коридор побега из центра.

Поэтому мне не совсем понятна позиция Бориса Гройса, который решил объяснить в рамках недавней выставки во франкфуртском Ширн Кунстхалле, откуда растут ноги московского концептуализма, и где они заканчиваются. Не понятна в том смысле, что процесс ещё идёт, я и многие мои коллеги живы и работают в полную силу. И то, что я уехал на Запад, ничего не изменило в моей концептуальной позиции.

Как только я приехал в Германию в 1989-м, я стал собирать видео- и фотоархив о деятельности московских художников на Западе. Я начал издавать журнал «Пастор», посвящённый этому кругу и чуть шире, делать выставки, которые по содержанию ничуть не отличаются от той проблематики, что была здесь. Просто на Западе у меня появилось больше возможностей для реализации моих идей.

Из беседы с Леонидом Лернером//ИСКУССТВО, 5’ 2008.
Критика: «Творчество Захарова построено как саморазвивающееся квазилитературное произведение» (Е.Деготь).

"Работы Вадима Захарова прозрачны и просты по мысли и технике исполнения, лишены той тяжести и "византизма", что порой отличают работы русских художников. Его произведения – явление более чем заметное, особенно на фоне довольно бедного пейзажа нашего современного искусства. К тому же творчество Захарова отличают цельность и верность однажды взятому, еще в молодости, мыслительному и эстетическому курсу. Ни следа мучений и "поиска себя". Художник сразу, раз и навсегда, нашел свой путь, которому следует ортодоксально, отчего в этом пути не возникает никаких разрывов и противоречий – периодов, фрагментирующих его на несовместимые этапы, как это зачастую бывает.
Трудно удержаться от подозрения, что гладкость творческого пути Захарова может оказаться свидетельством ментальной и эмоциональной безмятежности художника. Притом что художник известен своей энергичностью и работоспособностью. Любопытна в этом смысле смена после переезда за рубеж персонажа-маски и одновременно артистического имиджа, коим в соответствии с некоторыми обычаями московского концептуализма 80-х обязан был предстать художник. Маску Пирата, которую Захаров носил вместе с черной повязкой на глазу, он заменил на маску Пастора Зонда. Рождается новый персонаж в журнале "Пастор Зонд" – издании для своих, для кружка концептуалистов, разбросанных по странам и городам: в такой ситуации важно не заблудиться, не потеряться, не пропасть... Потому "Пастор Зонд" – предприятие, с одной стороны, охранительное, с другой – это "круглый стол" для обмена мнениями и новым опытом незнакомой культурной и бытовой среды, зонд-ирующее (почву). Судя по упорству, с которым Вадим Захаров, ставший со времен выпусков "Архива МАНИ" архивариусом московского концептуализма, издает журнал, мнение коллег и друзей, коллективный опыт группы для него чрезвычайно важны. Вообще концептуалистский обычай архивирования событий, артистических и бытовых, стал важнейшей творческой и карьерной практикой художника. Это стремление (даже нелегкая обязанность) было производным от концептуалистского типа художника и сорта его креативности, противоположных и отрицающих гештальт доконцептуалистский, для которого характерна спонтанность и экзистенциальность ("не надо заводить архива, над рукописями трястись"). В конце концов, архивные папки вырастают у Захарова в гигантские объекты – "Папки".
Вместе с экзистенциалистскими претензиями послевоенного советского модерниста, вообще советского искусства, концептуализм отвергает его образы, маски, персонажности, роли. В результате рождается иной тип художника, в чистом виде представленный Ильей Кабаковым и, по-видимому, самим Вадимом Захаровым, самым большим ортодоксом концептуализма не только в своем поколении. Такой художник уже не просто участник советского художественного производства, простой ремесленник или провинциальный гений-"левак", гений региональной версии модернизма со всеми вытекающими из этого особенностями, асоциальностью и люмпенизированностью, но интеллигент-гуманитарий, то ли филолог, то ли философ. Во многих смыслах этот образ близок к идеалу интеллигента не только профессиональными качествами, но и человеческими, ведь не зря Кабаков всегда слыл человеком безупречным, почти ангелом. Та же ангеличность свойственна и Захарову и заметна в его произведениях. Видимо, она и нейтрализует, изгоняет драматичность из работ художника.
Но вернемся к маскам Захарова, а маски никогда не выбирают просто так, отчего они могут раскрыть истинное лицо маскирующегося и, как я надеюсь, способны поведать многое о содержании надевшего маску человека! Оказывается, например, что у Пирата не было имени, а вот у Пастора оно есть. Пират – персонаж архаический, потому он – анонимен, как Милицанер Пригова, несмотря на то что история и сохранила имена знаменитых бандитов моря, а отечественная детская литература – имя дяди Степы-милиционера. А вот Пастор – всегда индивидуальность, потому что он из индивидуалистической протестантской цивилизации, оттого у него и имя есть, в отличие от пушкинского Попа.
Маски Захарова абстрактней и, кажется, специально лишены аффектации, конкретного опыта и универсальности, притом, что иногда мерещится, будто претендуют на эти качества. Скорее всего, маски Захарова родом из советской детской литературы – из "Доктора Айболита" и "Капитана Врунгеля". Тем не менее Бармалей у Чуковского выглядит более жизненно наполненным персонажем, чем Пират Захарова. Даже экзотические колонизаторские декорации, на фоне которых происходят приключения Айболита или капитана Врунгеля, куда материальней именно из-за своего соответствия идеалу, чем реальные пейзажи стран, от Испании до Японии, на фоне которых фотографируется Пастор Зонд.
Поначалу представляется, что нежелание показать публике не только личный опыт, но и главную ценность отечественной либеральной интеллигенции, ее дискурс, оборачивается у Захарова попыткой опереться на опыт своей общины – "секты" московских концептуалистов. Однако и этот опыт, пережитое групповое, опускается. Остается же лишь формальное следование коду языка концептуализма – приемам плюс архивация. Любопытно, что и с исторической культурой Захаров поступает аналогично – с Шекспиром, Толстым, Кафкой, превращая их в куклы, которыми художник "вертит, как хочет" – "Культ (s) Контроль" (само название указывает на положенную в основание произведения сентенцию). От опуса Шопена остается лишь постукивание клавиш – "Шопен". Правда, безопытность, на которой настаивает художник, вопреки всем заявлениям автора, например, о глупости Пастора (Глупого Пастора) – "Странствующий Глупый Пастор" – и комизме его приключений, распространяется и на комические произведения Захарова, из которых все комическое и спонтанное тем не менее удаляется. Подобным образом художник поступает с любым мотивом. Получается максимально редуцированный в содержательном отношении знак, предметность которого часто сводится к называнию. В этом, собственно, и заключается концептуалистская ортодоксия Захарова.
Владимир Сальников. Московский концептуализм как ортодоксия//Художественный журнал, 61/62, май 2006.

Выставка «25 лет на одной странице» представляет творчество Вадима Захарова (р. 1959), принадлежащего к младшему – третьему (после И.Кабакова и А.Монастырского) – поколению московской концептуальной школы. С конца 1970-х Захаров стал активным участником художественного процесса. В конце 1980-х, как и большинство его друзей-коллег, он уехал из Советского Союза, работал во многих странах, стал художником Мира. Сейчас он живет и работает в Москве и Кельне.
Произведения Захарова были представлены на многих крупных международных выставках (49 Венецианская биеннале, «Москва – Берлин 1950-2000» в Москве и Берлине). Созданный им к 100-летию со дня рождения выдающегося философа XX века Теодора Адорно памятник украшает площадь Adornoplatz во Франкфурте-на-Майне.
Выставка в Третьяковской галерее впервые в России разносторонне представит все направления универсальной деятельности Захарова. Это – инсталляции, объекты, авторские книги, живописные произведения, видео, фотографии, видеоархив выставок с 1989 по 1996 год, а также работы, выполненные в разные годы в соавторстве с С.Ануфриевым, И.Лутцем, В.Скерсисом, И.Соколовым.
Творческая позиция Вадима Захарова находится на стыке культурной традиции и поиска нового современного языка в искусстве. В его работах можно видеть обращение к Данте, Сервантесу, Шекспиру, Прусту, Гоголю, Рильке, Сезанну, Малевичу и многим другим представителям европейской культуры, к эстетике Японии и Китая. Захаров выступает одновременно художником и интерпретатором, куратором и критиком, архивистом и издателем, отказывается от разделения труда внутри творческой практики, соответствуя, по словам Б.Гройса, аксиоме: «Художник должен стать всем, если не хочет быть никем».
Вадим Захаров «25 лет на одной странице»// Русское искусство
Библиография

Запрос дополнительной информации о художнике